В глобальной общине непримиримых российских оппозиционеров — осмысляют новую реальность.

Вообще российская непримиримая оппозиция — это, пожалуй, самая интернациональная из всех оппозиций. В нее входят не только жители России и граждане РФ, проживающие за рубежом, но и бывшие граждане РФ, давно ставшие подданными иных стран. В ее рядах — даже граждане одной страны, утверждающей, что она с Россией воюет (и попробуй их из рядов оппозиционной гвардии выгони).

…Ну так вот. Вопрос, который этой мировой общине сейчас приходится решать, суров: почему кампания протеста, развернутая в Рунете, не сработала от слова "совсем"?

Присутствие непримиримых антипутинцев в интернет-СМИ и соцсетях было если не подавляющим, то по меньшей мере равным "пропутинскому". А суммарный выхлоп протестных усилий "антисистемных кандидатов" и бойкотирующего "политика, которого боится Путин", — оказался каким-то жалким.

Нет, результат их жалок не в том смысле, что проголосовавшие за К. А. Собчак и Г. А. Явлинского пара миллионов наших сограждан — жалкие ничтожные личности. И не в том смысле, что десятки или, может, даже сотни тысяч наших сограждан, действительно сознательно послушавшихся призыва "бойкотировать фарс" — жалкие. Нет, все они полноправные граждане страны.

Их проблема в другом. Несмотря на то, что эти люди представляют собой меньшинство — они при этом меньшинство, если можно так выразиться, информационно гиперактивное. И потому это меньшинство обычно считает себя не просто полноправным, но чем-то большим.

Это у обычного пользователя и интернет обычный. То есть для личных целей — в основном для переписки с близкими, просмотра кино и хранения музыки.

А продвинутый антипутинский пользователь, даже если он израильская домохозяйка в годах, — это ежедневная фабрика лайков, комментариев и репостов, производящая и распространяющая политический контент килотоннами. Не говоря уже об армии прибалтийских, украинских, закавказских и среднеазиатских диванных борцов с империей. Не говоря уже о диванных корпусах антиимперского сопротивления в самой РФ — московском, питерском, уральском и сибирском.

Но главное — это меньшинство привыкло почитать себя не просто активным, но еще и информационно эффективным. В силу своих около-интеллектуальных дипломов и просто сословных традиций — оно привыкло думать, что обладает куда большим мастерством в изложении своей политической позиции. Куда убедительнее и ярче находит слова. Куда лучше умеет "достучаться".

И поэтому делался вывод: каждый представитель этого интеллектуального меньшинства безусловно стоит сотни обычных пассивных пользователей информационного пространства. Просто по уровню производимого им информационного шума и оказываемого влияния.

И не то чтобы у них совсем не было оснований рассчитывать на успех. Хотя бы ограниченный.

Во-первых, на стороне глобального интернационала российских оппозиционеров был довольно внушительный пакет СМИ. Начиная от британских и американских, с отчаянным упорством повторявших мантру о "главном конкуренте Путина, призвавшим бойкотировать выборы", и заканчивая германскими, вдумчиво разъясняющими российскому читателю, как лучше выразить свой протест против Кремля: "Остаться дома, как призывает Навальный, или испортить бюллетень, как советует Ходорковский? Чем бойкот отличается от протестного голосования и как принятое решение повлияет на выборный процесс?"

(На этом месте нужно было риторически спросить: и эти люди обвиняют Россию в попытках вмешательства в свои выборы? Но на этот вопрос давно уже есть ответ. Правильные страны вмешиваются в чужие выборы правильно, ради добра. Страны неправильные, вроде России, — во имя зла).

Во-вторых — информационно гиперактивное меньшинство опережающими темпами осваивает также и новые медиапространства. Например, из популярных политических телеграм-каналов явное большинство носит отчетливо оппозиционный характер.

В-третьих — аудиторией этого меньшинства является российский "медиакласс" — в том числе и довольно обширная прослойка работников официозных СМИ, привыкших ходить с фигами в карманах и считающих себя жертвами обстоятельств. А потому лайкающих и репостящих информацию, бичующую современную Россию, с удвоенным энтузиазмом.

…Ну так вот.

Как показала практика — все это интернет-самоуважение гиперактивного антигосударственного меньшинства оказалось дутым. То есть оно не сумело конвертироваться ни в бойкот, ни в протестное голосование. Оно очень много себя читало, лайкало и репостило, но почему-то так и осталось в своем трехпроцентном гетто.

У меня есть версия, почему так.

Штука вся в том, что на планете нет, наверное, общества, которое было бы более устойчивым перед информационным давлением, чем русское общество.

Еще до массового пришествия интернета (и наступления устоявшейся "путинской эры") российский избиратель/читатель/телезритель прожил полтора десятилетия под натуральной информационной диктатурой. Российскому гражданину с утра до ночи из каждого утюга твердили, что страна его разваливается и это хорошо, что прошлое его преступно, гордость его ложна и наилучшие перспективы — свалить в нормальную страну. А если не получится — сидеть и не дергаться.

И российский гражданин эту информационную оккупацию выдержал.

А затем наступила эпоха массового русского интернета. И хотя у "непримиримых" безусловно была фора (интернет в первую очередь распространился по мегаполисам, где его отцами-основателями стали лица, позже чуть ли не в полном составе ходившие на Болотную) — большинство уже в 2010-х начало их неумолимо нагонять и обгонять. Просто потому, что даже очень гиперактивные меньшинства, самоутверждающиеся за счет большинства, последнее при наличии выбора читать и слушать не станет.

А выбор у большинства появился. И в виде "государственнических" СМИ, и в виде самопальной патриотической блогосферы.

И в итоге оказалось, что все агитационные и пропагандистские мощности оппозиционных телеграм- и ютуб-каналов, и фейсбук-групп, и вк-пабликов, и могучих пражских и рижских русскоязычных изданий с продвинутым дизайном и крутыми приблудами, и всего в этом роде — замкнуты собственно на себя же. На международный русскоязычный оппозиционный медиакласс.

В частности — так получилось еще и потому, что эта закрытая община так и не сумела выработать нормального уважительного языка общения с большинством. Ничего креативнее "жалестных" историй о том, как "встретил в магазине старушку, пытавшуюся по акции купить два апельсина", о гражданах они не придумали. В основном же вся их политическая лирика строилась на издевательстве над "послушным/доверчивым большинством". На трагической любви к себе, умным и красивым. И на перечислении различий между умными и талантливыми собой и серой монохромной массой.

То есть эти ребята освоили какие-то новые СМИ, новые форматы и новые сети.

Но в главном они так ничему и не научились. Например, простой истине: "Если ты обращаешься к людям, в большинстве своем десять лет голосовавшим за В. В. Путина — то какого черта ты глумишься над его выбором? Ты уверен, что именно так завоевывают сердца?".

…В итоге сегодня разбитые при очередном штурме Кремля информационные войска ведут дискуссию о будущем.

Одни, как и после каждых выборов в России, мрачно пророчат о том, что теперь-то тупое большинство наплачется, а мы его и жалеть не станем, само виновато.

Другие пытаются вырулить в конструктив и предлагают вместо борьбы с неодолимой силой влиться в нее и изменить изнутри: "Нам всем нужно научиться жертвовать. Своей гордыней, своими привязанностями, своей любовью, своей судьбой и своей жизнью. Нам не победить Путина. Никакими шествиями, бойкотами и заметками. Режим можно лишь поменять изнутри. Если вы хотите изменить Россию, полюбите Путина. Полюбите его и храните ему верность. Чтоб когда-нибудь отдать вам власть, он должен быть уверен, что вы его не предадите. Идите работать во власть" и т. д.

Призыв, конечно, пугающий (с точки зрения нас, большинства). Но малореализуемый — ведь для его выполнения боевому непримиримому меньшинству придется отказаться от собственной природы. А это едва ли возможно.