В Пекине всегда считали, что Китай и Россия стоят спиной к спине. То есть, мы не ждем друг от друга подвоха. Сейчас, похоже, мы если и не повернулись лицом к лицу, то встали вполоборота.

Западная пресса, в основном, выводит на чистую воду двух лидеров, которые на Петербургском экономическом форуме демонстрировали чрезмерную расположенность, явно на экспорт. На самом деле российский экспорт в Китай, дескать, втрое ниже, чем в Европу.

Это правда. Встреча изобиловала символами, которые должны были произвести впечатление на трансатлантических партнеров, а риторика — взаимными комплиментами. Тоже для чужих ушей.

Правда, если все это сплошь игра на публику, остается непонятным, почему за шесть последних лет Владимир Путин и Си Цзиньпин встречались 29 раз. Люди они довольно занятые, ни китайский, ни российский лидеры больше ни с кем так часто не встречаются.

Можно было бы подумать, что виной тому американские санкции, которым подверглись обе державы. Однако у меня стоят перед глазами кадры с военного парада в Москве 2015 года, когда председатель Си и президент Путин на глазах у всего мира о чем-то увлеченно говорили больше часа. Четыре года назад США еще не объявляли торговую войну КНР. А еще я держу в голове совместные военно-морские учения, которые проводятся с 2012 года, и с каждым разом они становятся все более масштабными.

The Washington Post, сравнивая два международных события — в Нормандии, куда президент РФ приглашен не был, и в Петербурге, приходит к парадоксальному выводу: «Кремль решил устроить собственный двусторонний саммит. И неловкая роль лишнего гостя в этом году досталась не Путину, а Трампу». Понятно, что газета, мягко говоря, недолюбливает собственного президента, но именно поэтому ей пришлось назвать вещи своими именами.

Признаться, мне не особо верится, что между Пекином и Москвой возможен мощный экономический альянс. Даже несмотря на то, что товарооборот между нашими странами будет расти. Но полностью открыть свой рынок для мощного соседа, как это сделали в США и Евросоюзе, было бы непростительной ошибкой — Китай слишком могуч и привык диктовать в экономике свою волю.

Открыть рынок для Huawei — дело другое. Здесь мы идем навстречу попавшему в беду союзнику, можно сказать, протягиваем руку. И хотя российский рынок нельзя сравнивать с американским, такая поддержка дорогого стоит. Китай, несомненно, запомнит того, кто подставил ему плечо в трудную минуту.

И все же главный альянс великих соседей — геополитический. Вот каким видится фундамент, на котором строятся наше взаимодействие с Поднебесной, директору франко-российского центра «Обсерво» Арно Дюбьену: «У Москвы простой принцип: не всегда с Китаем, но никогда против него». Добавлю, того же принципа придерживается Китай по отношению к нам.

Разумеется, мы с вами люди умные и понимаем, что никакой дружбы между Си Цзиньпином и Владимиром Путиным в обывательском смысле нет. Но два лидера друг друга понимают и разделяют озабоченности, с которыми сталкиваются Китай и Россия. И явно готовы устранять противоречия, которые возникают между суверенными державами. С известными оговорками такие взаимоотношения, конечно, можно назвать дружбой, но я бы предпочел какой-то другой термин, без сильной эмоциональной окраски.

В общем, с некоторых пор мы уже не стоим спина к спине, отражая атаки своих врагов и не нуждаясь в союзе друг с другом. У нас вдруг возникли общие геополитические проблемы, решить которые можно только вместе.

Вот мы их и решаем.