На сегодня ВСУ – это армия, которая способна провести еще одну кампанию размаха зимы 2015 или лета 2014 года. После этого как серьезная сила она просто перестанет существовать. В руководстве Украины этого не могут не понимать.

Ко 2 февраля в Донецке наконец наступило относительное затишье. Относительное в сравнении с несколькими предыдущими сутками, в течение которых ствольная и реактивная артиллерия вела непрерывный огонь, а на отдельных участках фронта продолжались боестолкновения с применением бронетехники и более легких видов вооружений.

Верным признаком того, что ситуация все же приближается к переходу в «мирное» «минское» состояние, стало сообщение украинского губернатора остатков Донецкой области о том, что СЦКК (Совместный центр по контролю и координации) согласовал прекращение огня для проведения ремонтных работ в районе ЛЭП, снабжающих электроэнергией Авдеевку, а также водозаборы, подающие воду в Донецк, Ясиноватую, Авдеевку и Макеевку.

Правда, позднее сообщалось о срыве этих договоренностей, но, учитывая снижение интенсивности боевых действий, можно ожидать, что уже в самое ближайшее время техногенные проблемы в этом регионе будут устранены.

Впрочем, может оказаться, что желаемое я как заинтересованный житель Донецка выдаю за действительное, и, вполне возможно, спустя всего несколько часов после того, как текст будет опубликован, бои возобновятся с новой силой.

Сейчас многие задают себе вопрос, что вообще означает это противостояние и не приведет ли оно к новой, более масштабной войне по примеру 2014–2015 годов?

Будет полезно освежить представления о несколько позабытых за время позиционного противостояния реалиях украинской армии.

Итак, по сравнению с 2014 годом на Украине заметно выросло число боевых подразделений. На месте былых восьми механизированных, одной горно-стрелковой, двух танковых, двух артиллерийских и трех десантных бригад в структуре ВСУ на сегодня присутствуют 13 пехотных бригад (из них 10 механизированных и три мотопехотных, т. е. облегченных, бригад), три горно-стрелковых бригады, три танковых, одна бригада морской пехоты, семь десантных, шесть артиллерийских бригад и три артиллерийских полка. Налицо значительное увеличение численности подразделений, ну и, соответственно, штатной численности личного состава.

К занятию таких пунктов прибегают обе стороны, как в случае с Коминтерново, занятым войсками ДНР в декабре на юге, так и в случае с поселком Новолуганское, занятым ВСУ в том же декабре на севере фронта.

Продолжаются столкновения и в районе промзоны южнее Авдеевки, которая и стала в этот раз главным пунктом преткновения для сторон. Владение этой промзоной для ВСУ облегчает атаки на трассу, связывающую Донецк с Горловкой, ну а для ДНР ее занятие, наоборот, облегчает оборону этой трассы, а также города Ясиноватая.

Главный же дальнейший ход войны будут определять отнюдь не крупные атаки противостоящих армий.

Пример нынешнего обострения показывает, что относительно малыми жертвами (по состоянию на 1 февраля – 80–90 погибших, до 300 раненых) Украина пытается убить сразу несколько зайцев.

Во-первых, несколько перевести внимание населения с внутренних проблем на военные, а во-вторых – в очередной раз устроить мрачный спектакль о российской агрессии для недопущения снятия санкций с России и для дискредитации Трампа как политика, который вознамерился наладить отношения с террористами и их покровителем в лице Владимира Путина.

Впрочем, подобный наркотик Украина уже неоднократно впрыскивала в 2014 и 2015 годах. И если в 14-м это отлично работало, в 15-м – уже хуже, то сейчас подобные действия будут давать все меньший эффект.

Кроме того, желанной паники в наполненном вернувшимся населением Донецке также добиться не удалось. Город сохранил спокойствие и трудовую атмосферу, несмотря на неожиданное обострение. Предприятия, коммунальные службы, органы власти продолжают свою работу, несмотря на планы противника.

Что не исключает того, что теперь вспышки насилия, подобные нынешней, станут для Украины на какое-то время главным внешнеполитическим, да и внутриполитическим инструментом.

Так что следующие месяцы для ДНР и ЛНР могут оказаться более горячими, чем предыдущие два года.