Победа и беда партии власти

Не знаю как вас, а меня оглушительная победа «Единой России» на прошедших выборах не удивила. И хотя секретарь генсовета Андрей Турчак, не скрывая бахвальства, заявил вчера, что его партия «жахнула» всех, любой понимает, что ни он лично, ни его соратники к этому успеху отношения не имеют. Потому что «Единая Россия» — вообще не партия в общепринятом смысле.

«Единая Россия» — дань демократической моде, которую нам навязали старшие товарищи — победители холодной войны. Только они, конечно, рассчитывали, что контролировать политические процессы у нас будут сами. Но вышло не так.

Фактически, «Единая Россия», созданная в декабре 2001 года, должна была стать одной из двух партий, представленных в Государственной думе — по аналогии с Конгрессом США, чтоб не задавали вопросы. Через пять лет вторая партия появилась — «Справедливая Россия», но второй она если и станет, то не скоро. Ибо к началу 2000-х уже вовсю работали КПРФ и ЛДПР, и сдавать свои позиции они не собирались.

«Единая Россия» — это всего лишь скамейка запасных для исполнительной власти, поэтому между ними часто происходят рокировки. Это не секрет. Но именно поэтому за нее и голосуют чаще всего: мы, в массе своей, политически консервативны, как точно определил настроения большинства россиян коллега Алексей Мухин.

Даже Хабаровский край, ставший настоящей вотчиной либеральных демократов (в прошлом году губернаторское кресло занял представитель ЛДПР, в этом году ЛДПР получила большинство в заксобрании), свидетельствует о том же самом. Публика не хочет экспериментов, а просто укрепила власть главы региона, который ей нравится.

За «Единую Россию» голосуют примерно по тем же причинам. Если кандидат в губернаторы согласован на самом верху (шепотом, палец в небо), то за него и надо голосовать. Все просто.

Никто, разумеется, не читал никаких программ. Хотя, по идее, программа — это базовый документ, который позволяет нам составить мнение и выявить предпочтения. Но, повторяю, «Единая Россия» — это не партия, а причастность к власти, системность и лояльность.

Нужно ли нам именно такое устройство законодательных органов? Мне как государственнику-консерватору, честно говоря, все равно, какими инструментами пользуется Кремль, чтобы удерживать ситуацию в равновесии и стабильности. Разумеется, это просто имитация бурной политической жизни. А столкновение с парламентской и остальной оппозицией канализирует недовольство (которое, безусловно, есть, как и везде), служит своего рода громоотводом.

Мне импонирует, что Государственная дума перестала быть сборищем всевозможных маргиналов в малиновых пиджаках. За двадцать лет ее удалось превратить в рабочий орган, который занимается анализом и обсуждением законопроектов, а также вовремя принимает бюджет. Дисциплину удалось подтянуть прежде всего потому, что власть имеет в нашем парламенте большинство. Иначе все бы продолжало тонуть в бесконечных дебатах и самопиаре.

Так что «жахннула» — слишком сильно сказано. Попробовала бы не жахнуть, имея такого лидера (неформального, конечно), как самый популярный в России политик — действующий президент.