Как мы с вами понимаем, далеко не все участники митингов получают зарплату в госдепе. Я бы даже сказал, рядовые активисты ходят по зову сердца. И их гораздо больше, чем поводырей. С поводырями все понятно — работают люди. Гораздо интереснее разобраться, что творится в головах рядовых революционеров. Недавно мне такой случай представился.

Я уже несколько раз рассказывал о своих беседах с одним либерально настроенным знакомым. Надо сказать, политических тем он, как правило, избегает. По-моему, чувствует некоторую уязвимость собственной позиции. Хотя, может, мне просто хочется так думать.

В последнюю пару лет я его постоянно подкалываю — дескать, почему ты не ходишь на митинги? «Некогда, — отвечает. — Дел много».

А у него действительно сейчас дел невпроворот. Его автосервис стал приносить довольно хорошие деньги, и я за него очень рад. Но как же неистовая борьба за все хорошее против всего плохого?

Настроен он по-прежнему очень оппозиционно, но бизнес и борьба с режимом совмещаются очень плохо. Революция потеряла одного из своих верных бойцов. Михаил (кажется, так я называл его в прежних публикациях) держит руку на пульсе, но в акциях протеста участвует лишь дистанционно. Сочувствует соратникам и разделяет их негодование, но не может оторваться от кузовного ремонта и замены резины. Сейчас как раз самый сезон.

На днях мне удалось вызвать его на откровенный разговор. Довольно зло он изложил претензии оппозиционеров к действующей власти.

— Власть сама готовит революцию. Вам что, было трудно зарегистрировать наших кандидатов в Мосгордуму? — задал он вопрос. Похоже, в его сознании я олицетворяю всех политических противников во главе с Путиным. — Вот всегда так в России. В 1825 году декабристы вышли против крепостного права, но его отменили только в 1861 году. Постепенно недовольство нарастало, и все подошло к 1917 году, когда больше невозможно было терпеть.

— Стоп, — говорю, — ты всерьез считаешь, что все дело было в отмене крепостного права?

— А в чем же еще? Отменил бы царь крепостное право сразу, и все было бы спокойно.

Откровенно говоря, я даже не сразу понял глубину этих заблуждений и элементарного невежества, по-видимому, свойственного его тусовке. Они ведь действительно рассуждают так и находят понимание у единомышленников! Тысячи сердец начинают биться в унисон, а глаза загораются праведным гневом.

— Подожди, — недоумеваю, — но вы ведь убили Александра II, того самого, который отменил крепостное право и провел масштабную судебную реформу в 1864 году. Что-то в твоей логике не сходится.

— Как убили? — искренне удивился Михаил.

— Что значит как? — в свою очередь удивился я. — Кинули бомбу и взорвали к чертовой матери царя-освободителя. Потом попытались убить Александра III, устроили целую охоту на чиновников. В конце XIX — начале XX века полегло больше десяти тысяч человек — не только губернаторов убивали, но и полицейских, всяких столоначальников и случайных прохожих.

Вы не поверите, но Михаил всего этого не знал. Он достал свой смартфон, открыл Википедию и принялся меня перепроверять.

Точнее, знал, конечно, но все известные факты представлялись для него как-то разрозненно, не складывались в цепочку событий, имеющих причины и следствия. Я попрощался и оставил его, изучающим Википедию.

Вообще, он демагог, и как все демагоги, считает, что последнее слово должно оставаться за ним. Но в тот момент он не нашелся, что ответить, из чего я делаю вывод, что на некоторое время он засомневался в гармоничности собственной картины мира.

Скорее всего, он уже посоветовался со старшими товарищами, и теперь у него есть новые вводные, подтверждающие верность общей идеи. Постараюсь в следующий раз выяснить, куда завела его вывернутая логика, основанная на очередной глупости.

Представляете, эти люди хотят обустроить Россию, исходя из собственного больного воображения. И произносят речи в судах, ощущая себя наследниками бомбистов, боровшихся за счастье народное.

Не понимая, что подавляющему большинству российского народа нужно одно: чтобы они навсегда заткнулись и не мешали нам спокойно жить.