Украинский национализм выдыхается

Украинский национализм москвоцентричен. Отнимите у него Москву, и у него не останется ни смысла жизни, ни идентичности, ни даже лозунгов. Можно, конечно, переключиться на поляков. Но, как говорил Остап Бендер, «не будет того эффекта».

Как сообщает Левада-центр, «больше половины украинцев стали хорошо относиться к России». Опросы, проведенные этой социологической службой совместно с Киевским международным институтом социологии (КМИС), показывают, что с ноября 2018 г. доля украинцев, хорошо относящихся к России, выросла с 48 до 57%.

Это постепенное потепление – для кого-то хорошая, а для кого-то очень плохая новость. Для нас – хорошая. Мы можем работать над дальнейшим снижением враждебности, это имеет смысл.

Но обратим внимание на то, что эти результаты в некотором смысле неожиданны. Медиапространство Украины заполнено совершенно определенной мифологией, в которой России и русским отводится роль архизлодеев, это послание настойчиво возвещается из каждого утюга, при частных беседах в Сети легко встретить горячечных патриотов – часто с русскими фамилиями, которые на чистом русском языке излагают все ту же картину мира, в которой свободолюбивые европейские украинцы спасают Европу от гнусных монгольских орд под восхищенными взглядами всего цивилизованного мира. В политическом пространстве Украины явно преобладают люди, выражающие ту же мифологию и публично состязающиеся в патриотизме.

Но, судя по данным опроса, эта мифология постепенно выдыхается. Контраст между героически фэнтезийным миром пропаганды, где неумирающие эпические герои останавливают несметные полчища орков, и реальным миром, где близкое окружение президента обворовывает (очевидно, с его ведома и согласия) собственную армию, оказывается слишком уж резким.

Националисты, конечно, воспринимают такое развитие общественных настроений с глубоким огорчением. То, что политическое руководство России остается у жителей Украины непопулярным, не может служить для националистов утешением.

«Мы не против народа, мы против правительства» – это лозунг, выражающий имперское сознание, за ним стоит воля к созданию и поддержанию надплеменных общностей.

Для национализма, наоборот, важна именно враждебность к соседнему народу, а не к правительству. Без толку, что люди плохо относятся к властям соседней страны – если в них нарастают пагубное примиренчество в отношении рядовых граждан. 

Для националистического проекта важна враждебность не к текущей российской власти – а именно к России как к вековечному врагу, вне зависимости от текущих властей, и к русским как к народу культурно, исторически и даже биологически чуждому, «финно-монголам», которые «украли» имя Руси. Не власти, а именно россияне как таковые наделяются обобщающе-негативными чертами в патриотической риторике – взять хотя бы недавнее интервью бывшего президента страны Виктора Ющенко, в котором он говорит «россиянин не любит свободы, не любит волю».

Россия и Украина в националистическом контексте не пребывают в конфликте сейчас – они всегда, всю историю были в конфликте, о чем говорит, например, горячее желание Вятровича провести «закон о деколонизации», согласно которому с карты Украины будут стерты названия не только советской, но и царской эпохи.

Характерна склонность к образам из фэнтезийной литературы и кино, к которым часто прибегают в таких случаях: русские – это «орки» (образ из трилогии Толкина), которые живут за «стеной» (образ из «Игры Престолов»). Там, за восточной границей – нечто абсолютно чужое, ненавистное и враждебное, источник экзистенциальной угрозы, представители радикально другой – «ордынской» цивилизации, которые не имеют и не могут иметь ничего общего с европейскими украинцами. Это те самые враждебные «они», на фоне которых выстраивается националистическое «мы».

В этом отношении украинский национализм москвоцентричен. Отнимите у него Москву, и у него не останется ничего – ни смысла жизни, ни идентичности, ни общих переживаний, ни даже лозунгов. Можно будет, конечно, попробовать переключиться на поляков как запасной объект ненависти. Но, как говорил Остап Бендер, «не будет того эффекта».

И вот в этом контексте хорошее отношение, заявленное уже большинством опрошенных жителей Украины к россиянам, – это провал всего националистического проекта. Он не может обеспечить приверженности граждан Украины к своему главному убеждению и переживанию – ненависти к России и ее людям. Украинцы, как и россияне, оказываются обычными людьми, которые предпочитают иметь нормальные отношения с соседями.

Есть люди и политические силы, которым важна вражда – они ей питаются, строят на ней свои планы, живут в ней, как в родной стихии. Им важно, чтобы русские и украинцы относились друг к другу как можно хуже. И есть люди, которым (на уровне простых граждан) важно примирение. На стороне вражды играют украинские националисты и глубоко презирающие их, но использующие их в своих целях американские политики, которым важно обеспечить как можно более глубокий психологический и культурный развод между двумя народами.

Риторика украинских националистов легко вызывает в россиянах ответную язвительность и презрение, но надо помнить, что такая реакция работает на наших врагов. Мы играем на стороне примирения – и важно не подыгрывать своим врагам. Необходимо разграничивать политическую элиту, отношения с которой еще какое-то время останутся плохими, и народ, по отношению к которому недопустимы выражения злорадства или высокомерия. Украина переживает время, напоминающее наши ранние 90-е – безоглядной влюбленности в Запад и надежд, которые не сбудутся.

Это время неизбежно пройдет – а что останется неизменным, так это наше соседство, культурная, религиозная, языковая близость, экономическая заинтересованность друг в друге. У наших стран и народов есть будущее – давайте уже сегодня думать о нем.