25 ноября президент России Владимир Путин подписал Федеральный закон о внесении изменений в статью «О средствах массовой информации». До этих пор ответный шаг Москвы лежал исключительно в плоскости досужих домыслов и гипотетических заключений. Теперь же, с принятием «зеркальных» мер, любое иностранное СМИ, удовлетворяющее целевым критериям, может быть признано организацией, выполняющей функции иностранного агента. Сами такие структуры подпадут под положения Федерального закона «О некоммерческих организациях». А их работа в России будет строго регламентироваться 32-й статьей Федерального закона «об НКО».

В частности, для западной прессы это означает следующее. Во-первых, любая некоммерческая организация (в том числе СМИ, признанное иностранным агентом) будет обязана вести бухгалтерский учет и собственную статистику в порядке, установленном законодательством Российской Федерации. Во-вторых, годовая финансовая отчетность таких НКО будет подлежать обязательному и ежегодному аудиту.

В-третьих, размеры и структура доходов СМИ, признанных иноагентами, наличествующее имущество, численность и состав работников, оплата труда и использование безвозмездной помощи — всё это более не будет подпадать под разделы коммерческой тайны.

В-четвертых, некоммерческие организации будут обязаны предоставлять в уполномоченный орган документы, содержащие отчет о своей деятельности, о персональном составе руководящих органов, о целях расходования денежных средств и использовании иного имущества, а также все проведенные аудиторские заключения. При этом в документах, представляемых СМИ-иноагентами, должны содержаться не только сведения о планах расходования денежных средств и использовании иного имущества, но и их фактическое расходование по итогам года для последующей сверки.

Документы о персональном составе руководящих органов, СМИ-иноагент обязано будет предоставлять один раз в полгода, документы о целях расходования денежных средств и использовании иного имущества — ежеквартально, аудиторские заключения — каждый год. Также раз в полгода СМИ, выполняющие функции иностранного агента, обязаны будут публично предоставлять в открытый доступ и широкий отчет о собственной деятельности.

В-пятых, в любой момент времени соответствующими ведомствами России может быть инициирована внеплановая проверка некоммерческой организации по ряду изложенных в федеральном законе направлений: в случае истечения срока исправления выявленного нарушения, в случае поступления в уполномоченный орган информации о нарушении некоммерческой организацией законодательства, в случае подозрений на наличие признаков экстремизма или призывов к нарушению территориальной целостности страны, и так далее, и тому подобное. При этом подобная внеплановая проверка проводится уполномоченным органом незамедлительно, с извещением органов прокуратуры и без уведомления самого НКО.

В-шестых, в отношении некоммерческой организации российская сторона имеет право: запрашивать распорядительные документы, получать информацию о финансово-хозяйственной деятельности, направлять своих представителей для участия в проводимых ею мероприятиях, проводить проверки соответствия деятельности НКО (в том числе по расходованию денежных средств и использованию иного имущества) тем целям, которые описаны в ее учредительных документах. Также, по действующему закону об НКО, СМИ-иностранные агенты должны будут регистрироваться в Минюсте и указывать свой статус во всех собственных публикациях.

Иными словами, итоговая редакция закона оказалась неожиданно жесткой. Наглядно в пользу этого говорит и тот факт, какую реакцию закон вызвал у такой «правозащитной» организации, как Transparency International. Данная структура, чью неприязнь к России сложно переоценить, описала нынешний шаг Москвы как то, что: «даже зимбабвийская газета, получившая $100 от своего правительства и написавшая заметку о России, вполне может попасть в российский реестр иноагентов».

И Transparency International в этом не одинока. В последние дни вся иностранная пресса, при традиционной поддержке оппозиционных российских СМИ, буквально впилась в термин: «может быть признан», а «может быть, и нет». Для них подобная постановка вопроса стала настоящим «Дамокловым» мечом, повисшим над «тонкими» корпоративными шеями. Сам же закон — банальным шоком, поскольку именно благодаря поводу, инициированному в отношении RT из-за рубежа, в руках Москвы оказался инструмент, позволяющий произвольно решать, кого считать иноагентом, а кого — нет. Подпасть под действие закона теперь могут не только любые иностранные СМИ, распространяющие информацию в России, но и российские СМИ с иностранным долевым участием более 20%.

В настоящий момент времени реестр НКО состоит из 87 организаций, однако исходя из вышеописанной информации, вскоре его может ждать серьезное расширение. Официально закон о присвоении СМИ статуса иноагента не несет в себе прямых запретов и ограничений на вещание, однако, вместе с тем, формальные санкции создают для такой «прессы» неформальные последствия. Среди них: нежелание органов власти и бизнеса взаимодействовать с подобными масс-медиа, потеря потенциальных рекламодателей, репутационные издержки, отток аудитории, усечение госгрантов, сокращение доходов, прибылей, субсидий да и просто влияния, оказываемого на публику этими СМИ.

Таким образом, используя американское давление в национальных интересах, Россия неожиданно для многих получила в руки те же возможности, которые есть разве что у самих США, но уже не против одной-единственной российской компании, а против целого пула корпоративных СМИ информационно объединенного против нас агрессивного Запада.