Об "оккупационном режиме" и политике Набиуллиной

Нам позарез нужно придумать, как сделать так, чтобы управленческие решения принимались бы вне рамок "западных" парадигмальных схем.

Тема того, что Россия на сегодня является «оккупированной территорией», на которой оккупанты делают что хотят, регулярно возникает в российском дискурсе. Её носители, которые составляют важную часть «всепропальщиков» имеют некоторое право на такую позицию, но в целом, я с ней несогласен категорически. И вот почему.

Да, у нас есть персонажи, которые преданны Западу (именно в таком смысле, то есть элите «Западного» глобального проекта) искренне и восторженно. Типичный пример - Набиуллина, которая истово выполняет все поручения МВФ, в том числе и те, которые прямо и жестко противоречат интересам России и её денежной системы. Достаточно вспомнить не такой уж далёкий 2015 год, когда в рейтинге мировых валют по устойчивости (напомню, что в соответствии с нашей Конституцией, именно устойчивость рубля является чуть ли не единственной задачей Центробанка) мы заняли почётное последнее место.

Разумеется, тут не только коварство МВФ, но и, скорее всего, конкретные коммерческие интересы Набиуллиной (в части получения доли прибыли от валютных спекуляций). Но базовым-то моментом стало именно требование МВФ девальвировать национальную российскую валюту! Кстати, в оправдание МВФ могу сказать, что требования это относилось ко всем развивающимся странам и, теоретически, никто не заставлял Набиуллину так истово его выполнять. Но, судя по всему,  Набиуллина давно и прочно утвердилась в мысли о том, что лучше «Западного» проекта ничего нет и быть не может, а потому нужно повиноваться и не думать — а награда придёт.

Исторически это понятно: Набиуллина ученик одного из теоретиков либеральных реформ еще 80-х годов Ясина, именно под его покровительством она дошла до позиции заместителя министра экономики и ответственного секретаря правительственной комиссии по сотрудничеству с международными финансовыми организациями (МВФ, Мировой банк и пр.). Ну а затем, ей уже откровенно стали помогать эти самые организации. Но, теоретически, кто сказал что только Набиуллина может быть руководителем нашего центрального банка?

Опыт Геращенко чётко показал, что на этом посту можно проявлять разум и патриотизм, что бы там в МВФ или ФРС не говорили. Так что в данном случае, хотя некоторые основание для мнения «всепропальщиков» есть, но тем не менее, чётко утверждать, что мы именно «оккупированы» не стоит — при смене руководства ЦБ ситуация может стремительно измениться. Но вот вопрос, почему даже те, кто явно не относится к либеральной политической команде (то есть к тем гражданам России, которые добровольно и с песней приняли для себя «западные» правила) подчас совершают совершенно либеральные действия?  Ответ на этот вопрос есть и он достаточно прост.

Дело в том, что современная общественная и экономическая жизнь является достаточно сложной и диверсифицированной. Даже во времена античности были специалисты, которые могли себе позволить заниматься узкими вопросами, но, в целом, практически любой человек в то время мог легко перестроиться на любую другую деятельность. Сегодня это не так: большинство людей не то, что не знают другие сферы деятельности, но и даже многие из них просто себе не представляют, что такие профессии вообще есть. Несколько тысяч лет углубления разделения труда дают о себе знать.

В такой ситуации ключевым моментом социальной устойчивости общества является некоторая «верхняя», надстроечная идеологическая парадигма (подробно я пишу об этом здесь, в теории глобальных проектов), но в этом тексте я отмечаю только один из важных моментов, связанных с этой теорией. Дело в том, что такая базовая парадигма неминуемо форматирует под себя все профессиональные и корпоративные «языки», на которых осуществляется жизнедеятельность в тех или иных сферах человеческой деятельности.

До 1991 года в мире было как минимум две таких парадигмы,  «западная» и советская. Но после 1991 года советская постепенно вытеснялась из жизни. Люди старшего возраста её ещё помнят (что существенно повышает их кругозор), но в сфере управления и экономики она уже прочно вытеснена из реальной жизни. В Китае и во Вьетнаме она ещё  присутствует в управленческой практике, но уже в системе образования она практически исчезла. И, как следствие, принятие любых стратегических решений в нашей стране происходит исключительно в рамках «западной» парадигме, даже если решения принимаются вполне себе патриотическими силами.

А со стороны, особенно с точки зрения тех, кто вырос в парадигме советской, такие решения выглядят как предательские и вмененные откуда-то снаружи. Но в реальности они никем не вменены, они просто стали следствием того, что процесс их принятия происходит в рамках именно «западной» модели управления государством и экономикой. Соответственно, выглядят они так, как будто их «западники» и придумали!

Отметим, кстати, что аналогичная проблема сейчас проявилась и в США: тем силам, которые стоят за Трампом, «западная» парадигма откровенное не нравится. Но это их проблемы, а сейчас нам позарез нужно придумать, как сделать так, чтобы управленческие решения в нашей стране принимались бы вне рамок «западных» парадигмальных схем. Это задача не просто принципиальная, она на сегодня чуть ли не самая главная в нашей стране. И пора к ней приступать.