Ксения Анатольевна, как и многие ее соратники, не испытывает ни малейшей потребности в демонстрации своих выдающихся морально-этических качеств. Напротив, она давно сделала свою личную жизнь открытой витриной. Тут есть один парадокс.

Ксения Анатольевна развелась с Максимом Виторганом, о чем официально уведомила публику в социальных сетях. Бывший супруг накостылял некоему кинорежиссеру, который, как считал Виторган, находился в любовной связи с его супругой. Находился или нет, неизвестно, но судя по бесконечному списку романов нашей героини, скорее да, чем нет. Впрочем, это и неважно, поскольку еще одна интрижка не прибавит ни одного нового элемента к облику шоу-дивы.

Сергей Шнуров выпустил издевательский китч о разводе, Собчак вызвала его на баттл, зарифмовав свое невзыскательное послание.

Это не только новости шоу-бизнеса, интриги скандалы и расследования из жизни звезд. Куда важнее, что это еще привычное мерцание либеральной рутины, события из жизни представителей так называемого демократического лагеря. И речь не только о Ксении Анатольевне, хотя о ней в первую очередь.

Все давно привыкли к тому, что отечественная богема занимает передовой плацдарм в боях с «кровавым режимом». Поэтому хотя пара и решила подвести черту под неудачной попыткой создать полноценную семью, но этот шаг по умолчанию не разводит расставшихся супругов по разным политическим лагерям. Они остаются приверженцами свободной, равняющейся на Запад России.

Тут вот что кажется интересным. В советские времена власти, чтобы скомпрометировать диссидентское движение, время от времени пускались на газетных страницах и в телеэфире в постыдные разоблачения. Там было все: кто кому изменил, какие деньги, полученные от западных спецслужб, утаил от соратников, кто погряз в пьянстве и разврате и прочее. Большая часть обвинений была грубо состряпанной напраслиной, некоторые опирались на реальные факты из жизни противников советского строя. Эта среда была очень специфической, асоциальной и морально-нравственно нестабильной. Как говорил академик Сахаров, за что, кстати, претерпел множественные поношения, многим борцам за освобождение от коммунизма не помешала бы добрая помощь психиатра.

На попытки их дискредитировать подобным образом диссидентская общественность реагировала крайне болезненно. Критикам коммунистического режима крайне важно было осознавать не только свое интеллектуальное превосходство над представителями власти, но и являть собой образец нравственной чистоты и рыцарского благородства. Они хотели доказать обществу, что способны жертвовать многим во имя своих идеалов: свободой, Родиной и даже жизнью, как Анатолий Марченко. Что в этическом многоцветье, которым мерцает их героическая борьба, преобладают такие качества как жертвенность, мужество, стойкость, верность принципам, способность отдать все самое дорогое «за други своя».

Собственно, важнее было даже не общество, которое слушать про диссидентов ничего не хотело, убедить в собственной непогрешимости, а самих себя. В общем, им это удавалось сделать, хотя со стороны было понятно, что диссидентское подполье – это мир очень пестрый и морально неустойчивый, который населяли главным образом люди, не способные состыковаться с социумом в принципе. Неважно, коммунистическим или любым другим.

Ксения Анатольевна, которая вне всяких сомнений является одной из самых ярких фигур либерального лагеря, равно как и многие ее соратники, не испытывает ни малейшей потребности в демонстрации своих выдающихся морально-этических качеств. Напротив, она давно сделала свою довольно сомнительную с точки зрения общественной морали личную жизнь открытой для всех витриной. Более того, будучи звездой шоу-бизнеса она всеми силами привлекает внимание публики к самым скандальным деталям своей богатой на события жизни. Тут есть один парадокс.

То, что простительно представителю творческой богемы, считается непозволительным, когда речь заходит о высоких помыслах и деяниях противников «путинской тирании» и борцов за лучшее европейское будущее для России. Их существование по идее должно быть целиком посвящено отстаиванию идеалов подлинной демократии. А если оно наполнено бесконечными интрижками, мелкотравчатыми баттлами, постоянным выяснением отношений с соратниками, то где же там останется место для подлинной борьбы, в которую необходимо вкладывать всю душу, ради которой надо жертвовать комфортом, личной жизнью, подчас даже любовью и дружбой.

Но наши ребята плевать хотели, что о них думают. У них при обысках находят миллионы долларов, они купаются в роскоши, ездят отдыхать на дорогие западные курорты, заводят бесчисленные романы, покупают себе самые дорогие модели импортных авто и так далее. Они мыслят себя элитой, которой в силу того, что она точно знает, как следует обустроить Россию, позволено куда больше, чем мрачному и убогому, погрязшему в суевериях и предрассудках, руководствующемуся архаичными этическими принципами, народу. Именно этим объясняется тот факт, что малоприятные истории с педофилией, развратом, наркотиками, подобные той, что недавно произошла в Санкт-Петербурге, не становятся предметом осуждения.

Они считают, что им можно и так. Все окупается борьбой с режимом.

Пусть думают, как хотят и что хотят. А мы будем жить по старинке, думая, что крепкая семья – это правильно, что измена пачкает душу, что предавать друзей отвратительно, а безудержный консьюмеризм никак не сопрягается с идеей нравственного усовершенствования.

Их либеральный идеал намертво сплелся с вседозволенностью, что не может вызывать никаких симпатий. Но они удивительным образом в них и не нуждаются.